Кейт Лаумер - Гонка планет [ Авт. сборник]

— Девочка моя, лучше убирайся отсюда. Поезжай к утесу и смотри оттуда. Оттуда лучше видно.

Она обхватила его шею руками.

— Дедушка, будь осторожен… и возвращайся назад целым и невредимым…

— Не возражаю, — ответил он, потрепал ее по щеке и повернул к лестнице.

Затем весело помахав толпе, закричал в микрофон:

— Стартовая бригада, отведите опоры, отсоединяйте питание и прячьтесь…

Внутри корабля Генри вскарабкался по короткой лестнице, пахнущей свежей краской, в красиво оформленный центр управления. Лэрри лежал, пристегнутый ремнями, в правой люльке, наблюдая за миганием красных, зеленых, желтых и голубых огоньков на пульте, занимавшем половину отсека.

Он бросил на Генри укоряющий взгляд.

— Капитан, у меня даже не было возможности помахать Дульчии…

Стоявший в мигающем многоцветий панели Генри снял с себя расшитый галунами мундир, бросил тяжелый пояс с декоративным оружием в стенной ящик.

— Лэрри, давай сразу же проясним некоторые вещи, — спокойно сказал он. — До сих пор мы развлекались и играли…

Капитан достал из ящика простой черный костюм, стал его надевать.

— Но игры кончились, — продолжал он. — Ты отправляешься в путешествие, и, может быть, если будем очень осторожны и нам очень повезет, мы вернемся домой. А пока давай сосредоточим каждую клеточку нашего мозга и усилия на ждущей нас работе — и будем надеяться, что этого достаточно.

Бартоломью посмотрел на Генри с сомнением.

— Вы явно преувеличиваете, капитан. Дело только в том, чтобы выбрать подходящий участок и застолбить его…

— Все гораздо сложнее. В этом мероприятии задействованы огромные деньги. Из того, что мне удалось выяснить, я знаю, что некоторые из самых крутых ребят Сектора примут участие в гонке. На новую землю сегодня трудно набрести; нам не получить своего без драки, — он достал из ящика второй костюм, кинул его Бартоломью. — Лучше сними свой наряд Микки Мауса и надень это. У тебя есть пять минут до взлета.

Бартоломью выбрался из люльки, принялся переодеваться.

— Это очень дорогой костюм, — сказал он, аккуратно его складывая. — Подарок от Совета Сектора…

— Туфли тоже, — перебил Генри. — Прибереги свои бальные туфли для вечеринок по случаю нашего возвращения.

— Послушайте, капитан, мой отец заказал эти туфли специально для меня, они лучшие из тех, которые можно купить. Он особенно настаивал на том, чтобы я носил именно их…

— Ну ладно, в конце концов, это твои ноги, Лэрри. Но помни, они поведут тебя по некоторым очень странным местам.

— Вы так говорите, что можно подумать, будто мы сумасшедшие самоубийцы…

— Конечно, — капитан устроился в своей люльке, пристегнулся, подсоединился к системе жизнеобеспечения. — Все самоубийцы сумасшедшие. Пристегивайся и готовься к старту.

Экран засветился.

— Ноль минус одна минута, — раздался голос, — стартовая площадка пуста, обратный отсчет.

Послышались щелчки.

— Минус пятьдесят секунд…

Генри наблюдал за секундной стрелкой своих часов.

— Сорок секунд. Тридцать секунд. Двадцать секунд. Десять секунд…

Бартоломью прокашлялся.

— Капитан… — начал он.

— Теперь уже слишком поздно менять решение, Лэрри.

— … восемь… семь… шесть, — гремел голос.

— У меня осенью важное предвыборное собрание, — сказал Бартоломью. — Я просто хотел спросить, когда мы вернемся.

В глубине корабля послышался рев. Загудели реле.

— Если повезет, через три месяца, — ответил Генри.

— … три… два… один…

На заднем экране замигала розовая лампочка. Послышался глухой гул. Капитан Генри почувствовал давление, сначала мягкое, потом сильнее и наконец яростное, отбросившее его назад. Гул усиливался, превратился в мощный рев, который все нарастал и нарастал. На тело словно положили свинцовую плиту.

— А если нам не повезет, — прохрипел Бартоломью.

Капитан Генри натянуто улыбнулся.

— В этом случае, — с трудом произнес он, — вопрос о сроках вообще отпадает.

— Кажется, меня стошнит, — выдохнул Бартоломью.

— Наверняка, — рассеянно проговорил капитан, следя за показателями приборов. — Главное, чтобы потом ты убрал за собой.

— От этого меня тошнит еще больше…

— Сейчас твой желудок должен быть пуст. Почему-ты не сделал укол Ноль-?

— Я слышал, от него потом… плохо себя чувствуют.

Генри кинул ему белую капсулу.

— Проглоти это. Через несколько минут ты будешь в порядке. А примерно через час я введу корабль в режим вращения, надо только закончить проверку последней мачты.

Он спокойно проговорил это в микрофон, делая пометки на доске.

Прошел час. Капитан Генри настроил приборы, снова послышался гул. Тела слегка прижало к люлькам, потом давление усилилось.

— Сейчас обычная сила тяготения, — весело сказал Генри. Он отстегнул ремни и выпрыгнул из люльки. — Через несколько минут тебе будет лучше.

— Давление было ужасным, — вяло сказал Бартоломью. — Казалось, прошла целая неделя…

— Всего девять часов. Я не хотел подвергать тебя перегрузке более чем двойной — и себя тоже. Он достал из ящика какие-то детали и принялся собирать у одной из стен отсека маленький прибор, затем надел простой пояс для оружия, вставил пистолет в кобуру, расставил ноги, резко, выхватил его, прицелился и нажал курок, на краю экрана загорелся яркий огонек, который медленно угас. Капитан снова спрятал пистолет в кобуру, снова резко достал его и произвел еще один беззвучный выстрел.

— Что вы делаете? — свесился Бартоломью из своей люльки.

— Практикуюсь в стрельбе. Два часа из каждых двенадцати каждый из нас будет заниматься этим до тех пор, пока мы не научимся попадать десять раз из десяти. Лучше выбирайся оттуда и привыкай передвигаться в космосе. Я увеличиваю вращение на один оборот в час. До Коразона двадцать девять дней пути. К тому времени, как мы доберемся туда, мы будем работать при полуторной силе тяготения.

— Для чего?

— Полезно для мышц. А теперь за дело. Когда уберешь за собой, мы спустимся к двигателю, и я объясню тебе твои обязанности.

— О Боже, капитан! Я ведь не кочегар какой-нибудь!

— Пока нет, но будешь!

— Капитан, я квалифицированный администратор. Я думал, что в этом путешествии моими исключительными обязанностями…

Генри повернулся к нему.

— Начинайте драить палубу, мистер. А когда закончите, у вас появятся другие обязанности — и ни одна из них не является легкой или приятной!

— Такова моя роль в этой миссии? — щеки Бартоломью порозовели. — Выполнять всю грязную работу?